Твердыня грёз  - Елена Маврина

– А сколько тебе сейчас лет? – поинтересовался Горан.

Разговорчивость мальчишки раздражала его сильнее напыщенности Хэварта. Они давно должны были выйти ко рву града. За полукругом света, источаемого ветвью, чернели незнакомые деревья-мётлы, в туннелях между ними серел туман. Ворон каркнул рассерженным управителем.

– Мне десять лет, – ответил неунывающий попутчик. – Через семь дней исполнится одиннадцать. Представляете, отпраздновать день рождения в цитадели грёз!

Горан остановился:

– Напомни, как тебя зовут?

– Ты сердишься, я вижу. Но это такой шанс! – усмехнулся прыгун. Глаза его горели мечтой. – Я так боялся упустить вас. Неделю метался: скалы – Яруга. Приходил к вашим домам.

– Здорово. – Горан округлил глаза. – Он следил за нами.

– Горан, вы бы прогнали, согласись? А мне нужно в твердыню. Очень. Кстати, я Тамибаудус. Сложноватое имя, – хихикнул. – Моя тётка… все зовут меня Тами. И ты можешь.

– Я буду звать тебя Липучкой. Привал пять минут.

Злата сняла с плеч рюкзак и обессиленно опустилась на примятую траву.

– У меня плечи горят от ремней этого мешка, – призналась, потирая шею и разминая руки. – Сейчас свалюсь без сознания. Ноги гудят.

Тами распластался на земле со вздохом:

– Столько я никогда не ходил. Пить хочется.

– Мы не успели набрать воды.

– Пруды искать нет времени. От тропы отклоняться запрещено. – Горан сел на рюкзак, положил догорающую ветвь в центре их привала. – Небо в тучах, – заметил грустно.

– И ворон смолк, – напомнил Тами, садясь. Он обхватил согнутые колени руками и шмыгнул носом. – Зябко. Кроны над головой спутаны, как клубки тёткиной пряжи.

– Мы заблудились?

– Нет, Злата. – Горан потер лицо, проясняя мысли. – Ветвь выведет нас в чернолесье Янтарного града. Я преодолевал такой путь.

– Мне кажется, мы ходим по кругу, – высказался Тами. – Ни одного стукама. Как в темнице.

– Нечего было навязываться в спутники.

Мальчик ответил Горану обиженным взглядом.

– Если бы чуток вздремнуть, – мечтала Злата, кладя голову на рюкзак.

Тами хмыкнул:

– Шутишь? В обители многоликих?

Он опасливо поднял взгляд на связки ветвей.

– По нашим следам рыщут гончие, – досадовал кудесник. – Для вас двоих они страшнее всех чудовищ Царны.

Ребята оцепенели в молчании, усталость порядочно ослабила переживания.

Горан застегнул плащ и скомандовал вставать. Возобновилось изматывающее блуждание в потёмках. Ёрник протягивал вдоль тропы голые ветви заслоном. Гнулись низкорослые деревца, напоминающие сломанные рябины с увядшей кроной. С колючих кустарников капал гной, вызывая зловонием тошноту. Ни проблеска звёзд. Трава под ногами чернела сырой почвой.

Минуты молчаливого шага. Часы… В прелых примесях воздуха появился солёный привкус.

– Сырость… чувствуете? – обеспокоился Тами.

На его вопрос лес отозвался шорохами. Горан испуганно повёл ветвью – дикий кот, вильнув мохнатым хвостом, пугливо нырнул в укрытие трухлявого пня. Тропа из низовья вновь пошла на подъем.

Злата с улыбкой вспомнила:

– Дядя рассказывал, что на Древе времени существуют миры, где коты – ручные, а люди зовут их друзьями. Я никогда не гладила кота.

– Он расцарапает тебя насмерть, – предупредил Тами. Если бы не страх, Горан от души бы рассмеялся. – Тётка пугала, что на их когтях шипят хвори слепоты.

В отсветах пламени фосфором блестели глаза зверька. Горан всмотрелся в заросли. Он тоже тревожно чувствовал близость моря.

– Голова кружится. – Злата остановилась. – Нет сил идти дальше.

– И ветвь догорает. Пришли?

Горан обернулся, упирая ладонь в ноющий болью бок.

– Вы тратите силы на разговоры, – и поморщился.

Тами расстегнул куртку, избегая смотреть на разгневанного провожатого. Духота густых зарослей вгоняла в сон.

Шествие возобновилось с черепашьей скоростью.

– Может, нам пойти за теми красными огнями? – предложил Тами, указывая пальцем вправо, в пустоту тьмы – на обвислые ветви деревцев. – Я часто оказывался в чернолесьях, но никогда не задерживался надолго. И в этой траве ни одного стукама! В детстве читал о блуждающих огнях. Они помогают путникам?

Тами, заговорившись, перестал следить за тропой и налетел на Горана. Кудесник сдавленно предупредил:

– Это не огни.

В нескольких шагах алели выпуклые глаза с иглами-зрачками. Десятки глаз. Справа и слева заскрипели деревья. Горан попятился, но жуткие глаза начали приближение – пламя звёздной ветви осветило оживших деревьями монстров. Ветви свисали с их надломленных тел безвольными руками. Покачиваясь, существа впивались отростками корней в почву, громадными червями подползая ближе. Их темные, дырявые тела гнулись под невероятными углами, разрывая укрытие сизой дымки.

– Бежим! – крикнул Горан.

Ребята рванули вперёд. Никто не оглядывался, задыхаясь от усталости и паники.

– За мной! Держаться вместе!

Тропа нырнула в ущелье. Беглецы наталкивались на массивные камни. Боль вспыхивала, застилая глаза слезами. Они не успевали осторожно огибать нерушимые выступы камня, вскрикивая от новых столкновений, но неотступно следуя за пламенем дрожащей на ветру ветви. Позади обезумевшими злодеями ползли обитатели чернолесья.

– Многоликие! – крикнула Злата Горану, отшатываясь от колючек кустарника. – Их не счесть!

Каменистое ущелье закончилось. Злата теряла скорость. Узлы на юбке развязались, цеплялись за когти трав, – длинный подол вновь сковывал бег. Тропа плыла грязной жижей. Тами спотыкался, скользил, озираясь и поторапливая подругу.

– Горан!

Кудесник остановился, оценивая шансы спастись: Злата и Липучка отставали на десяток шагов. Чудовища скрипящим механизмом ускоряли преследование. Темнота не позволяла посчитать их, рассмотреть подробнее. Горану мерещились они повсюду. Бежать некуда.

– Шевелитесь! – прокричал он, всматриваясь в лазы ветвей.

Липучка и Злата немного сократили расстояние. Горан обогнул камень, ударившись коленом об острый выступ. Скалистая гряда в двух шагах посыпалась крошкой, словно песочный замок.

– Тут… А-а-а!

Земля задрожала, расходясь трещинами. Ветвь упала. Горан зашатался, хватая руками воздух. Спина уперлась в широкий ствол дерева, руки удерживали равновесие. Ветвь исчезла в чреве лопнувшей земли. Дерево за спиной резко наклонилось. Хлопок. Острые ветки разлетелись писклявыми птицами. Горан закричал, чувствуя, как лиановые кустарники верёвками тянутся по ногам.